Что можно приготовить из кальмаров: быстро и вкусно

На протяжении столетия, от Великой буржуазной революции 1789 г. до конца 19 в., французское искусство занимало ведущее место в мировом искусстве. Это было закономерно и обусловлено передовой ролью Франции в политической и общественной жизни Европы, классовая борьба между дворянством, буржуазией, пролетариатом протекала в классически ясных формах. Выдающиеся достижения французского искусства были связаны с революционными идеями эпохи, в них нашли отражение героические события и образы людей времени взятия Бастилии и заседаний революционного Конвента в 1789-1793 гг., революции 1830 и 1848 гг., пламенных дней Парижской коммуны 1871 г.

Конец 18 в. - начало 19 в.

Буржуазная революция 1789 г. открыла новый период в истории Европы и вместе с тем новый этап в развитии искусства. Свершившаяся во Франции буржуазная революция запоздала по сравнению с Англией, но по результатам своим была более значительной, так как принесла полную победу буржуазии над феодальным обществом. Огромную роль в деле подготовки революции играло искусство, и прежде всего сформировавшийся в предреволюционные годы классицизм.
В нем нашли выражение непреклонная революционная энергия, страстная вера лучшей части французского общества в справедливость, равенство и счастье. Обращение к гражданственным идеалам античности, свойственное классицизму, помогло создать иллюзии о всеобщности идеалов, за которые шла борьба, «скрыть от самих себя буржуазно-ограниченное, содержание своей борьбы, чтобы удержать свое воодушевление на высоте великой исторической трагедии».

В годы революции широкое распространение получила графика, отображающая ход исторических событий, а также сатирический народный лубок (раскрашенные гравюры), часто обращающийся к яркому образному языку символов. Революция выдвинула новый вид массового искусства - декоративное оформление революционных празднеств, являвших собой своеобразный синтез различных искусств. Участники праздников одевались в античные тоги, шествия сопровождались танцами и песнями, в которых стихийно прорывалось народное творчество. В это время рождаются «Марсельеза» Руже де Лиля, грозная, исполненная революционного пафоса «Карманьола», романтически взволнованный марш Госсека.

Первая треть 19 в.

Поражение Наполеона и реставрация династии Бурбонов привели к разгулу реакции и обострению политической борьбы. В искусстве ясно размежевываются различные направления, и прежде всего - противоборствующие: романтизм и классицизм.

Живопись
В живописи господствующим официальным направлением все еще остается классицизм, вырождающийся в реакционный, догматический академизм. Неумолимо клонящийся к упадку, он неожиданно находит новые силы в лице Энгра, талантливейшего ученика Давида.

Энгр. Одна из центральных фигур искусства 19 в.-Жан Огюст Доминик Энгр (1780-1867) становится убежденным и упорным вождем классицизма. Сложное и противоречивое творчество Энгра заключает в себе две основные тенденции. Первая - его постоянные поиски прекрасного идеала и обращение к античности и мастерам Высокого Возрождения в тематических классицистических картинах. Вторая, обусловленная необычайной остротой глаза художника, подмечающего самые характерные черты в окружающих его людях, приводит его к созданию подлинных шедевров реалистического искусства - замечательных портретов как в живописи, так и в рисунке.

Середина 19 в.

Середина 19 в. ознаменована нарастанием демократического и пролетарского движения во Франции. Революционная волна 1830 г. потрясла политическую систему государства. Еще большее этапное значение имели революция 1848 г., когда впервые на историческую арену вышел рабочий класс, как огромная самостоятельная сила, и, наконец, Парижская коммуна 1871 г. - величайший образец величайшего пролетарского движения XIX века.
Развернувшиеся классовые битвы, обострившиеся социальные проблемы вызвали рост новых тенденций во всех областях культурной жизни. В этот период создается теоретическая программа реализма, получившая практическое воплощение в произведениях графики и живописи, а несколько позже - в скульптуре. Менее плодотворным оказалось это время для развития архитектуры и декоративно-прикладного искусства.

Архитектура
Концентрация капиталистического производства во второй половине 19 в. сопровождалась ростом крупных городов, промышленных центров, путей сообщения. Увеличение городского населения вызвало расширение массового жилищного строительства и внесло ряд изменений в строительное дело. Появляются новые виды технических и инженерных сооружений: заводы, фабрики, мосты, электрические станции, вокзалы, банки, биржи, институты, библиотеки. Возводятся «репрезентативные здания» - театры, музеи, правительственные и административные учреждения. Стиль позднего классицизма с ордерной системой, тормозящей развитие новых тенденций, сменяется эклектическим использованием отдельных приемов и форм разных стилей прошлого.

Последняя треть 19 в.

Поражение Парижской коммуны и усиление реакции вызвали глубокие изменения в художественной жизни Франции. Противоречие между господствующей буржуазной культурой и культурой демократической, обозначившееся с первых шагов утверждения капиталистического общества, в последней трети 19 в. стало необычайно резким и обостренным. Последовательное развитие реалистической демократической культуры и ее подъем на новую социально-эстетическую ступень были обусловлены формированием пролетарской идеологии, революционным движением рабочих.
Под покровительством же официальных буржуазных кругов пышно расцвело салонное искусство, в котором побеждает красивость, светская утонченность, любовь к занимательным и игривым сценам. Оно прославляло буржуазные и монархические режимы либо уводило в мир античных легенд и аллегорий, утративших гражданственную доблестность классицизма, вызвавших появление различных вариантов слащавых «венер» и «истин». Усилились условно-стилизаторские, подражательные стилям прошлых веков направления с преобладанием мистико-символических тенденций.

Господствующим направлениям буржуазного искусства противостояло реалистическое искусство, продолжающее развиваться в условиях идеологической борьбы, преследований и жесточайшей цензуры.
Реализм в искусстве конца 19 - начала 20 в. не был однороден. В традиционной манере работали мастера демократического направления, подобные Бастьен Лепажу (1848-1884), который изображал крестьян в полных искренности жанровых картинах («Любовь в деревне», 1882, Москва, ГМИИ; «На сенокосе», 1877, Париж, Лувр), или Леону Лермитту (1844-1925), автору правдивых картин, посвященных жизни тружеников («Расплата со жнецами», 1882, Париж, Музей современного искусства). Большую группу составили художники, устремленные к новым средствам художественного выражения, развернувшие борьбу против буржуазной пошлости мещански ограниченного реакционного салонного искусства - Эдуард Мане, Огюст Роден и другие. Мане был в числе активных участников «Салона отверженных» - выставки произведений, отвергнутых официальным жюри в 1863 г. и вызвавших скандальные нападки со стороны буржуазной критики.

Определение 1

Франция – это крупнейшее государство Западной Европы, наряду с Германией, Австрией и Англией.

В 19 столетии история Франции развивалась под влиянием революции 1789-1799 годов. Однако в течение столетия страна пережила еще несколько революций и ряд глубоких социальных и политических потрясений. Во Франции неоднократно менялась форма государственного устройства.

Режим Консульства установился во Франции в результате переворота, который был проведен генералом Бонапартом 9 сентября 1799 года. Это событие подвело черту под десятилетним революционным периодом.

Особенности политической истории Франции

На принципе строгого административного централизма был построен режим, что опирался на армию, бюрократию, церковь и полицию. После этого утверждалось областное и местное самоуправление. Наполеон Бонапарт в 1802 года был провозглашен консулом пожизненно, а уже в 1804 году – объявил себя императором Наполеоном I. В связи с этим во Франции установлен режим первой империи, что повлекло за собой изменение революционного законодательства.

В 1804-1811 годах принимаются следующие законодательные документы:

• Гражданский кодекс (кодекс Наполеона);
• Коммерческий кодекс;
• Уголовный кодекс.

Эти кодексы закрепили перераспределение собственности в пользу буржуазии и крестьянства юридически. Экономика Франции получила существенное развитие в результате проведения государственных субсидий в промышленность и политики протекционизма.

Внешнеполитическая деятельность Первой империи характеризовалась борьбой за установление гегемонии в Европе и Франции в колониях и на морях. Это повлекло за собой непрерывные наполеоновские войны, которые принесли масштабные человеческие потери, и значительно подорвало экономическое положение Франции.

В 1812 году в ходе проведения Отечественной войны было подорвано могущество наполеоновской Франции, а в 1814 году – привело к краху Первой империи. В 1814 году во Франции восстановлена монархия Бурбонов при поддержке государств-победителей: России, Австрии, Англии и Пруссии.

Под давлением российского императора Александра I Людовик XVIII подписал Конституционную хартию 4 июня 1814 года. Это значительно ограничивало королевскую власть. Намерение вернуть бывшим эмигрантам-монархистам земли, что были распроданы в ходе революции, и белый террор, который начался в стране, помогли Наполеону восстановить его власть.

18 июня 1815 года в битве при Ватерлоо произошло окончательное поражение Наполеона против войск 7-й европейской коалиции. Благодаря этому к власти вернулись Бурбоны.

Экономическое развитие Франции XIX столетия

Замечание 1

Парижский мир 1815 года позволил вернуть Франции прежние границы. Французская держава отходила от поражений и наполеоновских войн на протяжении 15 лет. Экономическое развитие страны, которое оставалось преимущественно аграрным, ощутимо оживилось. В это же время зарождается промышленный переворот и растет металлургическое производство. Потребление хлопка выросло с 10 млн. кг до 35 млн. кг, а стоимость продукции из шелка возросла до 80 млн. франков.

Режим Реставрации во внешней политике ориентировался на линию, которая проводилась Священным Союзом в Европе. В 1823 году армия Франции приняла участие в подавлении испанской революции. В 1824 году на престол вступил Карл X, что повлекло за собой ужесточение цензуры, введение строгого наказания за «преступления против религии», а также компенсацию за конфискованные во время революции земли бывшим эмигрантам.

Режим либеральной Июльской монархии 1830-1848 годов, который был установлен во Франции, представлял интересы французской буржуазии – аристократии. Экономика страны росла вверх. Капитал, что был вложен в торгово-промышленные предприятия, вырос практически в два раза. В 5 раз возросла добыча каменного угля и в 3 раза – производство железа и чугуна. Однако глубокий кризис 1846-1847 годов прервал успешное развитие французской экономики.

В структурах власти огромные масштабы приобрела коррупция, которая вызвала общественное недовольство. В Лионе и Париже на протяжении многих лет происходили вооруженные антиправительственные выступления городской бедноты и рабочих.

Внешнеполитическая деятельность Июльской монархии в европейских делах отличалась крайней осторожностью, где Франция была младшим партнером Англии. Активной колониальной политикой французское государство хотело компенсировать слабость позиций в Европе.

В 1847 году Франции удалось подчинить себе:

• Алжир;
• остров Таити;
• острова в южной части Тихого океана;
• Маркизские острова.

Конфликт, который обострялся между республиканской оппозицией и коррумпированной властью, усугубился экономическим кризисом 1846-1847 годов и привел к падению Июльской монархии и развитию Февральской революции 1848 года.

В 1848-1852 годах режим Второй республики установился во Франции. Однако короткий срок существования данного режима был предсказан масштабными последствиями экономического кризиса, который существенно ограничил возможности правительства в сфере социально-экономических реформ. В результате государственных переворотов республиканский строй был ликвидирован 2 декабря 1852 года, и Франция вторично стала империей.

Авторитарный режим Второй империи пользовался поддержкой крупного капитала и опирался на крестьянство, которое разочаровалось в немощной республике. Установление империи совпало с экономическим развитием, что привело к укреплению позиций бонапартистского режима. На протяжении 1852-1870 годов промышленное производство во Франции удвоилось, а внешнеторговый оборот стал выше в три раза. Парижская биржа превратилась в общеевропейский финансовый центр.

Замечание 2

Агрессивная политика второй империи изначально приносила ей успехи, но гегемонистские устремления Наполеона II привели к изоляции Франции. Франко-прусская война, которая проводилась на протяжении 1870-1871 годов, привели Францию к национальной катастрофе.

Парижская коммуна

В 1871 году в Париже перед лицом капитулянтской политики правительства на патриотической волне вспыхнуло восстание народа, которое провозгласило власть Парижской Коммуны. В последующие годы по вопросу о государственном устройстве Франции шли ожесточенные противоборства республиканцев и монархистов. Национальное собрание в 1875 году приняло республиканскую конституцию, которая учредила Третью республику.

«Умеренные республиканцы», утвердившись у власти, провели целый ряд прогрессивных реформ:

• легализация профсоюзов;
• амнистия коммунарам;
• бесплатное светское начальное образование для детей.

Однако в будущем их реформаторская деятельность существенно ослабла, а монополия на власть оспаривалась социалистами и радикалами, которые выражали интересы малоимущих и средних слоев.

В конце XIX столетия Франция была первой среди индустриальных держав. Проведение Всемирной выставки в Париже в 1990 году на пути промышленного и научно-технического прогресса стало символическим признанием достижений и мощи Франции.

Средневековая Европа. Иллюстрация из книги Светланы Левашовой .

Франция XIX века: страна дикарей (поучительное чтение)

Просоветские и либеральные авторы любят расписывать ужасы жизни в русской деревне, при этом по умолчанию считается, что в сельской местности других стран жили иначе. «В то время, как русские баре заставляли крепостных крестьянок кормить щенков борзых своим молоком, французские крестьяне переводили Овидия в перерывах между работами и ездили на шоппинг в » . Чтобы ликвидировать эту фигуру умолчания («Понятно же, что там Европа! Цивилизация! Без ужасов кровавого царизма!»), мы специально перевели главу из известного труда с говорящим названием Peasants into Frenchmen: The Modernization of Rural France, 1870-1914 , который вы целиком можете приобрести в английской версии на Амазоне. Итак…

«Нет нужды ехать в Америку для того, чтобы увидеть дикарей», – размышлял парижанин в 1840-х, проезжая по сельской местности Бургундии. «Вот они, краснокожие Фенимора Купера», – сообщает нам Бальзак в своём романе «Крестьяне» 1844 года. В действительности существует достаточно свидетельств, говорящих о том, что обширные территории Франции XIX века были заселены дикарями . Луи Шевалье (Louis Chevalier) показал нам, как подобный ярлык, – опасный класс (classe laborieuse, classe dangereuse) , прикрепился к городской бедноте где-то в середине века. Однако его легко можно было применить, причём на более продолжительном временном отрезке, к части сельского населения – такого же странного и малознакомого и так же много работавшего, хотя и представлявшего меньшую опасность, в силу своего высокого рассредоточения.

Не слишком углубляясь в прошлое: в 1831 году префект департамента Арьеж описывал живших в пиренейских долинах людей дикими и «жестокими, как водящиеся здесь ». В 1840 году офицер штаба сухопутных войск обнаружил Морвана из Фура, «издающего настолько дикие вопли, что они походили на звуки, издаваемые животными». Чиновники и солдаты – кто ещё осмелился бы податься в дикие части сельской местности, особенно в затерянные земли к югу от Луары? В 1843 году пехотный батальон, пересекавший болотистый департамент Ланды к северо-востоку от города Дакс, обнаружил ещё больше бедных, отсталых, буйных дикарей. Весь регион был диким: пустоши, болота, трясины, вересковые заросли.

В 1832 году, когда Жорж Эжен Осман (Georges-Eug ene Haussmann) , позднее ставший бароном, посетил муниципалитет Уёль на юго-западе департамента Ло и Гаронна, и не обнаружил там дорог и каких-либо ориентиров, а сопровождавший его дорожно-строительный инспектор был вынужден ориентироваться по компасу. Вокруг были лишь неглубокие болота (petites landes) ; на территории департамента Ланды, как говорилось в одной поговорке: «пересекающей болото птице приходилось нести свою еду с собой».

До 1857 года, когда высадка сосновых насаждений возвестила о наступлении новой эпохи (но пока что лишь только о её проблесках), имеющиеся ссылки на изобиловавшую дикость могли подразумевать описание не только ландшафта, но и условий для жизни, и самого населения. Пилигримы, совершавшие паломничество в Сантьяго-де-Компостела (Santiago de Compostela – город, в котором расположен Сантьягский собор – крупнейший центр паломничества. – прим. пер .) боялись пересекать эти земли , так как там не было «ни хлеба, ни вина, ни рыбы, ни питья».

Воистину, даже Тэн (Hippolyte Taine) объявил, что этим землям он предпочёл бы пустыню. Когда Эдуард Фере (Edouard F eret) опубликовал свои массивные «Общие статистические данные по департаменту Жиронд» (Statistique generale du departement de la Gironde) в 1874 году, осушение болот региона Медок было ещё свежо в памяти, а многие жители Бордо помнили лихорадки и стоячие водоёмы, давшие региону его оригинальное название – in medio aquae (посреди воды – лат., прим. пер .). Что касается огромных торфяников к югу от Бордо, то они до сих пор оставались такими же дикими, распространявшими пеллагру и лихорадку среди населения, такого же дикого, как и его окружение.

Пространство от Бордо до Байонны представляло собой дикую местность. Нетронутость природы сохранялась и на землях от острова Йе, находящегося недалеко от Атлантического побережья, до департамента Дром на востоке, где в 1857 году один полковник выразил надежду, что строительство железной дороги здесь будет способствовать улучшению доли «тех, кто, в отличие от своих собратьев, живёт укладом двух- или трёхвековой давности» и уничтожит «дикие инстинкты, порождённые изоляцией и отчаянием».

Горожане города Тюль называли крестьян порочными (peccata) , а священник департамента Коррез, выходец из простолюдинов этой же префектуры, но сосланный в сельский приход, с сожалением отмечал: «Крестьянин являет собой порок, чистый порок, до сих пор не ослабевающий, который можно наблюдать во всей его природной жестокости» . Это наблюдение, записанное Жозефом Ру (Joseph Roux) , скорее всего, было сделано в начале времён Третьей Республики, но оно отражает бывшее единым на протяжении трёх четвертей XIX века мнение. «Сельский житель каждой своей чертой выражает страдание и горе: взгляд его неуверен и робок, выражение лица его безучастно, походка медленна и неуклюжа, а длинные спадающие на плечи волосы делают его угрюмым» (департамент Верхняя Вьенна, 1822).

«Ужасное невежество, предрассудки, брань» (департамент Морбиан, 1822). «Ленивый, жадный, скупой и подозрительный» (департамент Ланды, 1843). «Грязь, лохмотья, ужасная дикость» (департамент Внутренняя Луара, 1850). «Вульгарные, едва цивилизованные, безропотные, но буйные» (департамент Луара, 1862).

Неудивительно, что в 1865 году землевладелец из региона Лимузен обращался к терминологии, мало чем отличавшейся от использованной Лабрюйером за 200 лет до него: «Двуногие животные, мало напоминающие человека. Одежда [крестьянина] грязная; а под его толстой кожей не увидеть кровотока. Дикий, тупой взгляд не выдаёт ни проблеска мысли в мозге этого существа, морально и физически атрофированного».

Народные бунты декабря 1851 года дали свой урожай характеристик: дикая орда, земля дикарей, варваров. Важно понимать, что брошенное кому-то оскорбительное выражение дикарь (sauvage) считалось клеветой, и если дело дошло до суда, могло привести к штрафу или даже тюремному заключению. Перечень можно продолжить: в начале 1860-х дикость идёт на убыль в департаменте Ньевр, но сохраняется в 1870-х годах в департаменте Сарта, где «дикие» люди живут как «троглодиты» и спят у костров в своих хижинах «на вересковых стеблях подобно кошкам на древесных опилках».

Это продолжает существовать и в Бретани, где поступающие в школу дети «похожи на детей из стран, куда не проникла цивилизация: дикие, грязные, не понимающие ни слова на [французском] языке» (1880 г.).

Собиратель музыкального фольклора, странствовавший по западу от департамента Вандея до Пиренейских гор, сравнивал местное население с детьми и дикарями, которые охотно, как и все первобытные народы, выказывали ярко выраженное чувство ритма. Даже в 1903 году тема сельской дикости появлялась у автора путевых очерков, который во время своего визита в регион Лимузен, к северу от города Брив-ла-Гайард, был поражён дикостью региона и «хижинами » («Huttes de Sauvages») , в которых жили люди. Какое облегчение после дикости бесконечных каштановых рощ попасть в городок, каким бы маленьким он ни был.

Цивилизация (civilization) , так же как и воспитанность, есть явление городское (далее в качестве подкрепления своей мысли автор приводит перечень понятий, производных от слова civil. – прим. пер .): гражданский (civic) , цивилизованный (civil) , гражданский чиновник (civilian) , воспитанный (civilized) ; аналогичным образом, понятия государственное устройство (polity) , воспитанность (politeness) , (politics) , полиция (police) происходят от слова polis , также обозначающего город .

Цивилизация – вот то, чего не хватало крестьянам. Принятие в 1850 году закона Грамона, сделавшее правонарушением плохое обращение с животными, являлось стремлением «цивилизовать людей» и детей. Более того, в 1850-е это сделалось обязательным. Священник из региона Бьюс считал, что важнейшее, в чём нуждались его прихожане, было воспитание . В департаменте Верхняя Луара лодочники на реке Алье обладали на удивление высоким «уровнем культуры, благодаря их общению с представителями «более культурных наций», которые встречались им по пути в . То же самое относится к коммуне Сен-Дидье, которая начала превращаться в «более культурное место», благодаря торговым отношениям с городом Сент-Этьен. В путеводителе 1857 года выпуска, напротив, отмечалось, что «цивилизация едва ли коснулась» деревень на плоскогорье Морван. Военные инспекционные проверки указывали на то же состояние дел в департаментах Ло и Аверон.

В докладах инспекторов начальной школы в период между 1860-ми и 1880-ми можно обнаружить повторяющиеся ссылки о культурном росте населения и роли местных школ в этом процессе. Что значили подобные отчёты для современников? Этот вопрос будет подробно освещён позднее. Сейчас предположим, что они отражали преобладавшее убеждение, что определённые районы и группы не являлись цивилизованными , то есть, не были ассимилированы, интегрированы в французскую цивилизацию: бедные, отсталые, невежественные, невоспитанные, грубые, буйные, относящиеся друг к другу как к зверям.

Требовалось обучить их нравам, морали, грамоте, знанию французского языка, дать им знания о , привить им чувство правовой и институциональной структуры за пределами их непосредственного места жительства.

Леон Гамбетта (Leon Gambetta) резюмировал в 1871 году: крестьяне были «интеллектуально на несколько веков позади просвещённой части страны», существовало «огромное расстояние между ними и нами… между теми, кто говорит на нашем языке, и многими нашими соотечественниками, [которые], как ни жестоко об этом говорить, могут не более чем невнятно бормотать на нём»; материальные блага должны были «стать средством их морального роста», иными словами, их приобщения к культуре. Крестьянин должен был быть интегрирован в национальное общество, экономику и культуру – городов, и, по преимуществу, одного города – Парижа.

Доклады о достигнутом прогрессе знаменуют соответствующую кампанию: по состоянию на 1880 год цивилизации пока не удалось проникнуть в глухие районы департамента Морбиан, чтобы сделать его похожим на остальную Францию, однако, в департаменте Ардеш «грубые, вульгарные и дикие нравы становятся более мягкими и культурными», а на Атлантическом Западе старые обычаи «сметаются цивилизацией». До успешного окончания кампании сельский люд будет оставаться, как выразились два наблюдателя с юго-запада, грубым и незавершённым наброском по-настоящему цивилизованного человека.

Конечно, он был незавершённым наброском с точки зрения той модели, которой он не соответствовал, и на то имелись основания: об этой модели он [крестьянин] не имел представления. Культурный и политический абориген, чуть ли не животное или ребёнок, которого даже симпатизировавшие ему наблюдатели находили несомненно диким. В 1830 году Стендаль говорил об ужасном треугольнике между городами Бордо, Байонна и Валанс, где «люди верили в ведьм, не умели читать и не говорили по-французски». Флобер же, прогуливаясь по ярмарке в коммуне Распорден в 1846 году, как по экзотическому базару, так описывал типичного попадавшегося ему на пути крестьянина: «…подозрительный, беспокойный, ошарашенный любым непонятным ему явлением, он сильно торопится покинуть город» .

Однако, несмотря на свою проницательность, Флобер совершил большую ошибку, когда пытался судить о крестьянине по тому, как тот вёл себя в городе, месте, куда он приходил только в случае необходимости. «Из-за того что там он сталкивается только с людьми, которые смотрят на него свысока и насмехаются над ним», – объяснял наблюдатель в бывшем герцогстве Бурбон. Находясь в городе, крестьянин всегда чувствовал себя стеснённым, не в своей тарелке, что поверхностный наблюдатель считал проявлениям «дикости и притворства». В сущности, дикость и была притворством, дополнявшимся угрюмостью. Дела обстояли хуже в регионах наподобие Бретани, где крестьянин не мог быть уверен, кто среди горожан (помимо мелких торговцев и городских низов) говорил на его языке. Как будет показано далее, здесь и в местах, подобных этому, говорящим на французском, требовались переводчики, что не способствовало удобству общения или взаимопониманию.

Крестьянин, находясь в городской обстановке, чувствовал себя «не в своей тарелке», в результате он смущал жителей города, а их мнение о крестьянине было зеркальным отражением его недоверия к ним. В 1860-х годах один автор, наблюдавший за юго-западными крестьянами, которые, как он был уверен, ненавидели и боялись его, не мог скрыть ни своего страха, ни своего презрения к ним. И местный помещик около не мог не заметить, как крестьяне смотрели на него взглядом, «полным ненависти и подозрительности». «Невежественные, полные предрассудков», – пишет один офицер, имея в виду население возле Ле-Мана, – «они не испытывают угрызений совести, когда пытаются схитрить или обмануть».

Невежество, апатия, вялость, лень, инерция, а также жестокая, хваткая, лукавая и лицемерная натура под разными формулировками приписывались злобе, бедности и недоеданию. Больше об этом мы услышим позже. В любом случае, чего другого можно было ожидать? Крестьянин не рассуждал логически, он был эгоистичным и суеверным. Он был невосприимчив к красоте, равнодушен к окружавшей его местности. Он завидовал и ненавидел любого, кто пытался стать лучше. Городские жители, которые часто (как в колониальных городах Бретани) не понимали сельского языка, презирали крестьян, преувеличивали их дикость, настаивали на более живописных, а значит, и более отсталых аспектах их деятельности, а иногда делали сравнения не в их пользу с другими колонизируемыми народами в Северной Африке и Новом Свете. В Бресте в XIX веке легко можно было услышать сравнение его окрестностей с «кустами»: чаща (brousse) или деревня (cambrousse) . Но параллели с колониями и не требовались, когда арсенал оскорбительной терминологии и так был заполнен до отказа: «Картофель – для свиней, кожура – для бретонцев».

В середине XVIII века знаменитая Энциклопедия выразила общепринятую точку зрения: «Многие люди не видят разницы между подобными людьми и животными, которых они используют при возделывании нашей земли; подобное мнение довольно старо и, скорее всего, будет актуально в течение долгого времени». Так и произошло. Во время Революции, пишет Анри Антуан Жюль-Буа (Jules Bois) , члены подразделения национальной гвардии в графстве Мэн испытывали глубочайшее презрение к сельским варварам в своём регионе и даже возвращались с ожерельями из ушей и носов после рейдов в мятежные деревни. Историки XIX века в департаменте Вандея, в свою очередь, отрицают наличие у деревенских жителей каких-либо целей или идей кроме тех, которые были получены ими из внешних источников. Это тема, которая повторялась снова и снова в дискуссиях о масс, увековечила понятие бессмысленного болвана , чьё мышление было непоследовательным, если оное, конечно, вообще наличествовало.

Собирателей фольклора в начале XIX века критиковали за то, что оные выказывали интерес к «низшим классам населения» или за запись местного говора, недостойного внимания, не говоря уже о почтительном отношении. В 1871 году Республиканцы, явно желая унизить большинство Национальной ассамблеи, назвали их «сельскими жителями» .

Сельские жители и сами были согласны: быть сельским было унизительным. Ходить или есть, как крестьянин, было грехом, поэтому небольшие сборники правил этикета, которые продавали коробейники, разлетались «на ура». Другие смотрели на это, как на существование разных видов. В Лангедоке непривилегированные классы считались да и сами считали себя низшим видом: сельские девушки, маленькие, смуглые и худые были «другой расой» в сравнении с их городскими сверстницами.

Одним из результатов веры в подобное различие было то, что деревенские повивальные бабки сминали черепа новорождённых детей, дабы, в попытке «более символичной, нежели реальной», придать маленьким круглым черепам крестьянских детей вытянутую форму, которая ассоциировалась с более умными городскими жителями. И так же, как превосходство, напускаемое на себя чужаками, стало превосходством, которое крестьяне начали им приписывать, так и уничижительные суждения чужаков стали частью языка, а оттуда неизбежно перебрались в крестьянские головы.

В Нижней Бретани (западная часть Бретани, где местные традиции были наиболее сильны. – прим. пер .) слово pemor (изначально использовавшееся для обозначения мужлана) стало обозначать местных крестьян, а потом перекочевало в бретонский язык. Такие слова как pem и beda проделали похожий путь, поначалу обозначая увальня, потом рекрута, а затем просто любого крестьянина в Нижней Бретани. Похожим образом в регионе Франш-Конте термин, использовавшийся для обозначения коровьего навоза, bouz , превратился в bouzon , относившийся к крестьянину. Грызун (Croquants) , мужлан, увалень, мужик (culs-terreux) – список, начатый нами несколькими страницами ранее, далёк от окончания. Но, будто этого было мало, само выражение «крестьянин» стало оскорбительным: оно отвергалось или смиренно принималось, но в любом случае его меняли на более достойный ярлык при первой же возможности. И действительно, в 1890 году английский путешественник обнаружил, что слово выходит из употребления: «Как только появляется возможность, крестьянин становится земледельцем (cultivateur) !»

Быть крестьянином было стыдно ; крестьянина стыдили за бескультурье; он соглашался с осуждавшими его в том, что ему недоставало чего-то ценного и значительно его превосходящего; он соглашался с тем, что французская цивилизация, особенно всё парижское, несомненно, было превосходным и желанным: отсюда и мода на статьи из (articles de Paris) .

Бретонцы упрекали людей, пытавшихся подражать изысканному тону, в использовании «немного похожего на парижский говора». Однако они с восхищением говорили о тех, кто держал себя благородно, легко, непринуждённо, как о находящихся «на французской ноге». Двойственность была налицо и являлась повторяющимся феноменом. Мы столкнёмся с ним и далее.

Но чтобы осознать свою неотёсанность, крестьянин должен был получить представление об обратном. И мы обнаружим, что во многих местах для этого требовалось время. Париж и, более того,

Франция в XIX – начале XX века

В соответствии с Хартией 4 июня 1814 года, которая стала основным законом Франции эпохи реставрации Бурбонов, в стране сохранялась конституционная монархия.

Благодаря кредитам из Англии и Голландии в 1818 году страна смогла выплатить репарации союзникам, после чего их оккупационные войска были выведены из Франции. В стране постепенно формировались политические партии: правые ультрароялисты, левые либералы и умеренные конституционалисты. Казалось, что Франция будет и дальше постепенно двигаться по пути демократических реформ, взяв за образец Великобританию, но история распорядилась иначе. 13 февраля 1820 года фанатичный приверженец Наполеона убил племянника короля герцога Шарля Фердинанда Беррийского, последнего Бурбона, который мог оставить потомство. Хотя план бонапартистов провалился, и спустя семь месяцев после смерти мужа герцогиня Каролина Беррийская родила мальчика, спокойному политическому развитию Франции был положен конец.

Если Людовик XVIII в любой ситуации оставался прагматичным политиком и принимал реальность таковой, какая она есть, то пришедший к власти в 1824 году Карл X, отличавшийся чрезмерной набожностью, жил в мире иллюзий, не желал признавать изменений, произошедших во Франции с 1789 года и мечтал о восстановлении порядков «старого режима». Дело кончилось тем, что в 1830 году король задумал государственный переворот, выполнение которого поручил премьер-министру герцогу Жюлю де Полиньяку.

Перед угрозой восстановления абсолютной монархии республиканские силы в Париже сплотились вокруг двоюродного брата короля герцога Луи Филиппа Орлеанского. Сторонники орлеанской партии даже начали выпускать газету, редактором которой стал молодой историк Адольф Тьер.

26 июля 1830 года премьер-министр выпустил несколько чрезвычайных декретов, вошедших в историю как «ордонансы Полиньяка». Рабочие и студенты начали строить баррикады на улицах, два дня в городе шли вялые бои с правительственными войсками, а 29 июля герой первого этапа Великой революции маркиз де Лафайет фактически сформировал временное правительство в Отель Девиль. 30 июля король отправил Полиньяка в отставку и отменил ордонансы, но было уже слишком поздно. 31 июля по совету Тьера маркиз де Лафайет передал бразды правления Луи Филиппу, который стал новым королем Франции. Карл X был выслан в Англию, а в покинутой им стране началась эпоха «июльской монархии».

Луи Филипп придерживался либеральных убеждений. Он не только восстановил действие Хартии, но и внес в нее несколько демократических изменений, расширив избирательное право. В палате депутатов сформировались две основные фракции: левоцентристы и правоцентристы. Правые во главе с известным историком-протестантом Франсуа Гизо полностью разделяли позицию короля по всем вопросам. Левые, которых возглавил Адольф Тьер, смотрели на июльскую революцию как на начало процесса длительных демократических реформ Франции.

Именно в 40-е годы XIX века началось превращение Франции в индустриально развитую страну, и многие фирмы, созданные в то время, работают до сих пор.

Однако когда в 1846 году вслед за неурожаем мгновенно начался тяжелый экономический кризис, положение стало резко меняться. Начиная с 1847 года во французском обществе началось брожение, республиканцы требовали политических реформ и собирались на так называемые банкеты – нелегальные собрания, замаскированные под торжественные ужины.

Оппозиция требовала проведения избирательной реформы и увеличения числа депутатов. 28 декабря 1847 года, выступая в парламенте, Луи Филипп выразил надежду, что депутаты останутся верными конституции и существующему порядку, вопреки требованиям радикалов. В ответ на это оппозиция решила провести 22 февраля 1848 года очередной банкет, которому должно было предшествовать массовое шествие. Власти запретили демонстрацию, что стало последней каплей, переполнившей чашу недовольства. В назначенный день толпы демонстрантов, в основном рабочих и студентов, заполнили улицы Парижа, начались столкновения с полицией. Луи Филипп, не желая кровопролития, не стал вводить в город войска, но 23 февраля на улице случайно либо намеренно началась перестрелка, в которой погибли 40 человек. На следующий день весь Париж покрылся баррикадами, а вооруженная толпа окружила дворец Тю-ильри, резиденцию короля. Франция стояла на пороге гражданской войны, и, чтобы избежать всеобщей бойни, Луи Филипп отрекся от престола и выехал в Англию.

Вечером того же дня в Отель Девиль было сформировано временное правительство, в которое вошли радикальные республиканцы поэт Альфонс де Ламартин, социалист Луи Блан и некоторые члены палаты депутатов. Во Франции ненадолго утвердилась II республика (счет от I республики 1792–1804 годы). Чтобы ликвидировать вызванную кризисом безработицу под началом Луи Блана была образована Люксембургская комиссия, которая стала создавать так называемые национальные мастерские. Стекавшимся со всех концов страны безработным за символический труд в мастерских ежедневно выдавали по 2 франка, что было достаточно для физического выживания.

Национальные мастерские, рожденные идеализмом Блана, не только собрали в столице самые низшие слои общества, втом числе множество тунеядцев, но и поглощали огромные суммы денег, что побудило правительство повысить налогина 45%. Этот налог больно ударил по крестьянам, которыесразу же отвернулись от радикалов. Результаты выборовв Учредительное собрание, проведенных 23 апреля 1848года, наглядно показали полный крах политики временного правительства.

Парламент подавляющим большинством голосов решил распустить Люксембургскую комиссию и национальные мастерские, заменив их более практичной и полезной Программой общественных работ. 23 июля рабочие национальных мастерских, не желавшие расставаться с даровыми 2 франками в день, подняли мятеж, и улицы Парижа ощетинились баррикадами. В городе началась страшная «июльская резня». Чтобы спасти положение, Учредительное собрание наделило военного министра генерала Луи Эжена Кавеньяка чрезвычайными полномочиями и предоставило ему полную свободу действий. Генерал предъявил рабочим ультиматум, и когда они отказались принять требования правительства, стал методично расстреливать баррикады из пушек.

4 ноября 1848 года Учредительное собрание приняло конституцию Франции. Во главе республики стоял президент, избираемый на всеобщих выборах сроком на 4 года. Исполнительная власть принадлежала однопалатному парламенту, который полностью обновлялся каждые 3 года. Вскоре должны были состояться выборы президента, и именно здесь на политической сцене появился дальний родственник Наполеона Луи Бонапарт, тайно поддерживаемый Адольфом Тьером.

Луи Бонапарт не блистал красноречием с парламентских трибун, а зарабатывал авторитет среди крестьян и рабочих, выступая как сторонник социализма. Во время предвыборной кампании, когда большинство кандидатов клялись в верности демократии и клялись построить во Франции общество по английскому образцу, он просто пообещал крестьянам отменить разорительный для них 45% налог. В результате, 10 декабря 1848 года он был избран президентом республики.

Срок полномочий Учредительного собрания истек, и оно уступило место Законодательному, выборы в которое состоялись 12 мая 1849 года. Вновь большинство депутатов составили монархисты. Чтобы противостоять президенту, Законодательное собрание отменило всеобщее избирательное право, сократив количество выборщиков наполовину, и отменило свободу слова. Это была роковая ошибка парламента, которая дала Луи Бонапарту главный козырь в игре против республики.

4 ноября 1851 года президент открыто обратился к парламенту с требованием вернуть всеобщее избирательное право. Получив отказ, он стал готовить государственный переворот, который в глазах широкой общественности был представлен как защита демократических свобод. Вечером 1 декабря войска заняли все стратегически важные объекты столицы, а утром следующего дня были арестованы 70 крупных политиков. Луи Бонапарт распустил Законодательное собрание и провозгласил новую конституцию, которая восстанавливала всеобщее избирательное право, резко ограничивала права парламента и продлевала срок президентских полномочий на 10 лет. Население Парижа восприняло переворот довольно спокойно, только кое-где появились небольшие баррикады, но бонапартистам нужна была кровь, чтобы запугать общество, и 4 декабря солдаты расстреляли толпу горожан, мирно гулявших по бульвару Пуасоньер. Залпы картечи унесли жизни нескольких сотен парижан, а начавшиеся вслед за этим аресты лишили свободы 27 тыс. вероятных противников нового режима.

Показав свое истинное лицо, президент мог спокойно проводить всенародный референдум по новой конституции. Поэтому результаты всенародного голосования, прошедшего 21 декабря 1851 года, мало кого удивили – 7,5 млн. «за» и 650 тыс. «против». После этого 29 февраля 1852 года состоялись выборы в новый парламент, которые превратились в фикцию. Сторонники Луи Бонапарта где подкупом, а где и силой провели своих кандидатов. 4 ноября того же года состоялся еще один всенародный референдум, на этот раз по вопросу о предоставлении президенту императорского титула. «За» проголосовало 7,8 млн французов. 2 декабря 1852 года, в день битвы при Аустерлице, Луи Бонапарт был провозглашен императором под именем Наполеона III. Франция вступила в эпоху II империи. Диктатура вновь похоронила республиканский строй.

Выборы в Законодательное собрание, нижнюю палату парламента, при Наполеоне III проходили на местах под таким давлением префектов, что звание депутата перестало быть почетным. Император превратил парламент в политический балаган, не имевший никакой реальной власти. Свобода слова и собраний была значительно ограничена.

На начало правления императора пришлось время стабилизации экономики после кризиса 1846–1851 годов. В стране началось бурное развитие промышленности, торговли и биржи.